Аморальная тьма 5

[springbud]

Название: Аморальная тьма

Название оригинала: Immoral Darkness/Fudoutokuna Yami

Автор: Мию Матсуда (Miyu Matsuda)
Иллюстратор: Yukariko Jissohji
Дата выпуска: 2006
Переводчик: я
Статус: в процессе
Жанр: яой
Рейтинг: NC-17
Саммари: история запретной любви между учителем и учеником
Дисклеймер: все герои и произведение принадлежат их авторам и правообладателям. Моих прав на них не было, нет и не будет.

Данный перевод не преследует целью получение материальной выгоды.

 

Глава 5

Глава 5

 

По вечерам кондитерская работала до восьми, поэтому Сиина не мог вернуться домой к Накахаре вплоть до девяти. Он поднялся по серым ступеням и позвонил в звонок. За дверью раздался веселый голос Мами.

– Ах, Джун-кун, добро пожаловать домой! - сказала она, открыв дверь.

– Я вернулся! – хоть они были не настоящей семьей, ее искренняя улыбка сделала его очень счастливым. – Ох, Мами-чан, это от хозяйки.

Сладости с места его работы славились в округе. Ассортимент был широкий, и довольно многое оставалось не распроданным, так что хозяйка разрешала сотрудникам забирать с собой оставшееся. Мами счастливо воскликнула и забрала из рук Сиины небольшую белую коробку. Он уже второй раз приносил домой сладости, но она радовалась, как в первый раз.

Они втроем сидели за круглым обеденным столом. Мами уже поела, так что сразу погрузилась в сладости, Накахара смаковал послеобеденную выпивку. Пока Сиина ужинал, они сидели рядом с ним. Он оставался у них четвертый день, но впервые Накахара был дома в такое время. Как сказала Мами, к семи домой должны были прийти руководители клубов.

– Сенсей, а вы разве не должны быть на станции для наблюдения за гиенами? – спросил Сиина, поднимая ко рту вилку с кусочком курицы.

– Наблюдение за гиенами? Это еще что такое? – недоуменно уточнил Накахара.

– Ну, я слышал, что учителя, – попытался объяснить Сиина, – устраивают дежурства для наблюдения за вымогателями на станциях.

– Какая школа такое делает? Какая бы не была, у них явно имеется смелость. Когда вижу этих ребят, меня страх окутывает, и я хочу убежать! – сказал Накахара с самоуничижительной улыбкой.

– А как насчет нашей школы? – спросил Сиина, понизив голос.

– Не думаю, – ответил Накахара. – Но единственный, кто справился бы с гиенами – это Сасагава, ты так не думаешь? Он раньше был преступником или что-то в этом роде, как я слышал. Каждый раз, когда мы идем с коллегами выпить, к нему подходит поболтать какой-нибудь якудза. Страшно, да? – спросил он со смехом.

– Правда…

Сиина выдавил слабую улыбку и сделал вид, что разглядывает тарелки на столе. По его груди начало ползти темное беспокойство. Рассказанная Сасагавой на станции история оказалась абсолютной ложью. Он там был не для борьбы с гиенами. Он ждал там Сиину, как и сказал в тот день в школе. И раз уж он знал даже цвет "Мерседеса", то ждал его давно.

Сиина связался с Канако сразу после школы, так что Сасагава скорее всего услышал их разговор. Юноша замер при мысли о непоколебимом желании математика. Его тело напряглось. Хоть Сасагавы тут не было, казалось, он ласкает его невидимыми руками. Юноша задрожал.

– Джун-кун? – Мами поднесла ко рту полную вилку сахарнойглазури и со странным видом смотрела на него.

– Хм? – улыбнулся он, возвращая ей взгляд.

Он не хотел так чувствовать. Он хотел забыть случившееся. За радостной улыбкой скрывалось горестное стенание. Жар, о котором он забыл, начал пульсировать и причинять боль в местах, где побывал Сасагава.

Сиина надел жакет поверх свежеотглаженной рубашки.

– Я пошел, – сказал он Мами.

– Хорошо, береги себя! – она активно помахала ему вслед. Ее живот выпирал из длинного до щиколоток платья. И хотя ребенок вряд ли оценил бы это, но Сиина пожелал, чтобы эта ситуация длилась вечно. Дойдя до первого этажа, он быстро пошел обратно – тетрадь и учебник по математике остались дома. – Прошу прощения, я кое-что забыл! – он резко открыл дверь и увидел, что Мами с ошарашенным лицом продолжает стоять у дверей. Ее глаза были раскрыты, как у куклы, и не мигали. Что-то явно было не так. – Мами-чан? – он посмотрел вниз и увидел лужицу воды под ногами девушки.

– О нет, у меня воды отошли, – прошептала она.

– Как я рад, что ты был там с ней! – благодарил Накахара с облегчением в голосе. – Думаю, она не ожидала, что воды отойдут вот так. Я говорил ей позвонить в таком случае в больницу, но полагаю, она запаниковала. Я так рад, что она была не одна!

Во время ланча в учительской были еще пару человек, но у стола Накахары, кроме Сиины и его самого никого не было. Найдя Мами в затруднительном положении, Сиина вспомнил, что номер больницы записан в гостиной, и сразу же позвонил туда. Он попросил к телефону сестру и передал трубку Мами. Ее обычного веселого настроения не было и в помине. Вероятно, все из-за шока. Поэтому Сиине пришлось помочь. Она стала такой беззащитной, что он сопроводил ее в больницу и не уходил, пока не появился Накахара.

– Не беспокойтесь об этом. Мами-чан и ребенок в порядке? – спросил Сиина с беспокойством.

– Да, – улыбнулся Накахара. – Это здоровая девочка.

Учитель достал телефон и показал фотографию Мами с ребенком на руках и показывающую знак мира. Видя ее радостную, добрую улыбку, Сиине полегчало. Пока он рассматривал фотографию, на лице Накахары стала появляться мимика сожаления. Он опустил локти на стол, меняя положение. Кресло громко крякнуло.

– Как бы там ни было, мне очень жаль, но Мами останется какое-то время в больнице, а я поживу с родителями. Что касается тебя…

– Да? – Сиина выжег улыбку Мами в памяти, он не знал, увидит ли ее еще раз. Юноша вернул телефон Накахаре. Он чувствовал, что учитель уже все для него спланировал.

– Я переживал, что делать будучи в учительской, когда Сасагава предложил помощь, – произнес Накахара. – Он живет в квартире один и сказал, что будет счастлив, если ты останешься у него.

– Что? – не веря своим ушам, воскликнул Сиина. Стоящие рядом

учителя и ученики удивленно обернулись на них. – Нет, я как-нибудь справлюсь сам. По-любому, родители скоро будут дома, я могу пережить в отеле, поэтому прошу, не заставляйте меня идти домой к Сасагаве-сенсею. Я ему не нравлюсь, и если я пойду к нему, мало ли что он выкинет, – отчаянно настаивал Сиина.

– Это чушь, – вокруг глаз Накахары образовались глубокие морщинки.

– Но вы сами говорили, что он опасен, разве нет? – спросил Сиина.

Юноша как раз подумал, что не стоило говорить об этом так громко, когда его прервал другой голос:

– Сиина.

Прямо перед его глазами около Накахары материализовался Сасагава, одетый в свой грязный белый халат. Когда их глаза встретились, Сасагава ухмыльнулся. Сиина смотрел с горечью.

Накахара повернулся и улыбнулся Сасагаве.

– Сасагава! Большое спасибо. Пожалуйста, позаботься о нем.

– Конечно! – ответил Сасагава, пытаясь вести себя как милый человек. Серьезный Накахара не видел истинной сущности своего коллеги.

Жить с Сасагавой означало только одно. Сиина нетерпеливо повысил голос:

– Верните мне десять тысяч йен, которые забрали. Тогда я смогу остаться в отеле, – он вытянул руку.

– О чем ты говоришь? – не понял Накахара. Он посмотрел на Сиину, потом на Сасагаву.

– Понятия не имею, – скучающе сказал Сасагава, наклонив голову и подперев подбородок рукой. Сиина не упустил из виду ухмылку в уголках его губ.

 

Вероятно, из-за беспокойства о Мами Накахара ушел, как только окончились уроки. И так последний, кто мог одолжить Сиине деньги, испарился. Сасагава сказал юноше, что пойдет домой с ним и попросил не уходить одному, но Сиина проигнорировал его и вернулся домой к Накахаре. Онвоспользовался запасными ключами, которые ему дал Накахара, чтобы войти в дом и собрать свои вещи. Он осмотрел гостиную и преисполнился меланхолией. Хоть он и жил тут временно, они оба так хорошо с ним обращались. Юноша знал, что не сможет оставаться тут вечно и грустил от мысли, что не смог хорошенько их отблагодарить. Тихие дни прошли и что самое худшее, он научился им доверять. Он уже не мог сюда вернуться, но и поделать с этим ничего не мог. Тут определенно было удобно, но он не принадлежал к этому месту. Он отругал себя и закрыл за собой дверь. Смелости попросить приюта на только что обретенном месте работы ему не хватало. Было темно, холодный вечерний ветер пронизывал до костей. Ничего, кроме жакета, чтобы спастись от холода у него не было. Он глубоко просунул руки в карманы и попытался пробиться через ветер. Через какое-то время он услышал ближайшую станцию – не ту, где обычно паслись гиены. Это была маленькая почти забытая станция, которой пользовались ученики высшей школы Футаба. Здание было маленьким и простым, и ему действительно негде было здесь спать. Если бы он тут уснул, точно бы заболел. Остаться тут он тоже не мог.

Идя по дороге, он снова пришел к дилемме куда идти. Куда еще он мог пойти? Местность не была ему хорошо знакома, и не казалось, что поблизости имеются парки или дома. Он просто шел по улице и внутри него разрасталась беспричинная злоба на Сасагаву. Почему математик не остановил его, когда он уходил из школы. Сиина не мог оставаться с изнасиловавшим его мужчиной. Но все же Сасагава с ним не контактировал вообще, хоть и говорил упрямо, что Сиина может на него полагаться. Сиина не верил, что Сасагава не беспокоиться о его местонахождении.

Сиина хотел пожаловаться на свое ужасное положение. Он достал мобильный из кармана. Если Сасагава ответит, он обругает его и повесит трубку. Он смотрел на дисплей телефона и нашел номер Сасагавы, который заставил записать Накахара.

Когда Сасагава ответил, он раздраженно заявил, что не мог бы дозвониться до Сиины, даже если бы и хотел, так как у него не было номера телефона. Он нетерпеливо уточнил, где юноша находится и появился на станции через несколько минут. Белый фургончик "Ниссан" въехал на дорожку, мужчтна вышел из машины. Одет он был совершенно иначе, чем в школе: черный утепленный пиджак из джерси поверх белой футболки и в обуви от "Найк". Мужчина определенно без всяких намерений так оделся, и все же в этом было что-то очаровательное и даже вызывающее. Сиина молча разглядывал его, стоя посреди дороге.

– Ты, наверно, не ел. Чего ты хочешь? – первым делом спросил Сасагава. Юноша гадал поел ли уже учитель. Он не понял по голосу. Возможно, пока не ел, потому что ждал его.

– Мне все равно, – тихо ответил Сиина, наблюдая за его кедами, идущими по черному асфальту. Если он не хотел оставаться у Сасагавы, почему не убежал, когда повесил трубку? Это была его собственная вина. Он стоял и ждал, потому что уже был готов к сексу с Сасагавой. Мысли улетели к пресловутой ночи. Его изголодавшееся тело приняло Сасагаву. Он помнил ощущения Сасагавы внутри себя. Он нервно сохранял на лице напряженность, но математик говорил так, будто все происходящее в порядке вещей.

– Тут неподалеку есть семейный ресторанчик, тебе подходит? – он коротко обменялся взглядом с Сииной и поразился их выражению. Сиина гадал, понял ли мужчина, о чем он думал. Он боролся с собой, чтобы вернуть лицу невозмутимость.

– Подходит, но я все еще в школьной форме… – он решил не завершать предложение словами: "Если мы пойдем и поедим там вместе, не привлечет ли это чрезмерное внимание?". Он вспомнил, что Сасагаву не особо волновало, что о нем думали другие.

– Что? – руки Сасагавы были просунуты в карманы и, похоже, ему казалось, что над ним издеваются.

Сиина не хотел напрягаться по мелочам и захлопнул рот. Все кончилось тем, что они пошли в тот ресторан, и Сиина был все еще в своей униформе. Люди смотрели на них, стопроцентно не принимая их за ученика и преподавателя. Когда они вошли, атмосфера в ресторане изменилась. Все мужчины выглядели ревнивыми, женщины казались игривыми. Их глаза были на Сасагаве. Даже подошедшая официантка казалось очарованной им.

– Когда решите с заказом, нажмите на эту кнопку, – уставившись на них, сказала юная девушка. Она явно старалась определить характер их отношений.

– Хорошо, – ответил Сасагава, не отрываясь от меню. Девушка неуклюже кивнула и отошла к стойке.

– А вы, кажется, популярны, сенсей, – отметил Сиина, оглядев ресторан.

– Аха, – все еще не поднимая глаз, ответил математик раздраженным и лишенным даже намека на шутку голосом. – Пока что жалоб я не слышал. – Он громко захлопнул меню.

– Неужели? – скучающе произнес Сиина. Увидев это, Сасагава заговорил пошлым тоном:

– В школе меня никто не любит, но ты довольно популярен, не так ли? Тебе вот недавно признались.

Сиина поднял взгляд на Сасагаву. Он видел на лице учителя ухмылку и вел себя так, будто признание было всего лишь притворством.

– Да, – холодно сказал он. – Но они не серьезно. По сравнению с ними, ваши мотивы были куда определеннее, сенсей.

– Мотивы? – переспросил Сасагава, копаясь в кармане пиджака и извлекая что-то на свет. Сиина увидел, как на стол легли пачка сигарет "Майлд Севен" и дешевого вида зажигалка. Он сфокусировался на лице Сасагавы.

– Официантка, девушки вокруг нас… они все смотрят на вас довольно призывно, – сказал он.

Сасагава рассмеялся, легко постучал по пачке, доставая сигарету, и разжег ее во рту. Он, вероятно, тоже заметил женские взгляды. Если он велся на это, то мог влюбить в себя любую женщину, которую хотел. Сиина с удивлением смотрел по сторонам, опустив подбородок на руки.

– Если вы так популярны, зачем вам я? – выплюнул он.

– А вот мне интересно, почему ты не хочешь девушек своего возраста? Ты спишь с женщиной постарше. Это ради денег? – прервал его Сасагава. Сиина закрыл рот и поднял взгляд, но математик уже разглядывал горящую в пепельнице сигарету.

– Да, ради денег, – ответил Сиина, придумывая объяснение. С тех пор как стал спать с женщиной вроде Канако, интерес к сверстницам исчез. Это казалось наиболее подходящим ответом.

– Да, я понял, – усмехнулся Сасагава.

Сиина оставался бесшумным, Сасагава откинулся на стуле, куря свою сигарету. Он смотрел на Сиину исследующим взглядом. Ситуация Сиине не нравилась. Он вскинул голову и настоял, чтобы Сасагава продолжил.

– Что? Вымучьте уже!

– Даже если это причинит тебе боль? – уточнил учитель.

– Ничто из вами сказанного меня не может ранить, – вернул ему Сиина.

Сасагава быстро посмотрел на юношу и увел взгляд. Он взял сигарету в пальцы и выговорил с улыбкой:

– У тебя Эдипов комплекс.

Мускулы лица Сиины при этих словах напряглись.

– Вы что издеваетесь? Я понятия не имею, что вы несете. Я ненавижу свою семью! – заявил он холодно, но Сасагава был несгибаем. Его интересовало, спросит ли учитель, отчего он ненавидит семью.

– Разве эта женщина не заменяет тебе мать, когда обнимает тебя обнаженного? Или тебе нравится, чтобы тебя унижали и кричали. По-любому, ничего хорошего, – докончил Сасагава со смехом.

На миг лицо Сиины доказало, что Сасагава видит его насквозь. Он отогнал это выражение, чтобы высказать презрение. Это месть, потому что Сасагава хочет его и не может заполучить? Посреди разговора учитель пробрался в самую суть сердца Сиины и выудил наитемнейший секрет, который он с таким трудом там прятал. Сасагава достал его на всеобщее обозрение. Такого Сиина простить не мог. В груди росла неприязнь.

– Я же сказал, вы ошибаетесь, – выговорил он низким голосом.

– В чем именно? – резко отреагировал учитель. – Объясни, чтобы я понял.

В воздухе плавал выдыхаемый им белый дым. Лицо Сасагавы говорило, что он наслаждается ситуацией. Он старался спровоцировать Сиину. Если позволить Сасагаве добраться до себя, будет только больнее. Сиина сжал опущенные на колени кулаки, стараясь избавиться от ощущения опасности.

– В твои-то годы ты можешь вставлять только пожилым дамам? Так жалко, что мне аж смешно, – сказал Сасагава, не отводя взгляда от лица юноши.

Руки Сиины сжали брюки и задрожали. Почему Сасагава говорит ему такое? Несмотря на холодное лицо, внутри закипала ярость. В ответ он посмотрел на учителя. С этим мужчиной даже говорить не стоило.

– Я ухожу, – холодно сообщил он.

– Куда? – рассмеялся мужчина. Слова прозвучали так неприятно, что Сиине захотелось уши заткнуть. На его красивом лице появилась ненависть. – Туда, где вас не будет! – ответил он, вставая и стукнув руками по столу.

Сасагава положил свои руки поверх рук юноши и посмотрел в его удивленные глаза.

– Ты так долго был одинок, – произнес Сасагава. – Тебе некуда идти. Не заставляй себя. Как бы там ни было, Накахара попросил меня присмотреть за тобой. У меня дома тебя ждет еда, ванна и секс. Чего еще ты хочешь?

Он продолжал упрямиться, что еще больше выводило Сиину из себя. Как бы юноша не пытался убрать руки, но это было бесполезно. Раздраженный он понимал, что Сасагаву ситуация все больше и больше веселит.

– Полно мест, которые работают двадцать четыре часа в сутки. Я убью там время. Вы мне не нужны, – заявил Сиина хмуро. Он прилагал все силы, чтобы усмирить злость.

– Мне плевать, нужен я тебе или нет, – Сасагава разрушил его планы этими словами. – И я по-любому отведу тебя к себе. – С этими словами он спокойно опустил наполовину скуренную сигарету в пепельницу. Его взгляд говорил Сиине, что его не отпустят. – Позволь мне, – настоял Сасагава тихим голосом.

У Сиины скрутило живот. Он вскинул лицо и ответил:

– Нет.

– Я хочу! – настаивал Сасагава.

– Нет! – повторил Сиина, повышая тон. Вокруг все оборачивались на них. Он игнорировал любопытные взгляды, смотря на Сасагаву. Математик глубоко вдохнул и сконцентрировался на Сиине. Он откинулся на стуле и дерзко смотрел на ученика.

– У меня не так много возможностей поговорить с тобой вне класса. Каким бы глупым это ни казалось, но я хотел быть ближе к тебе и поэтому следил за тобой. Но когда увидел, что ты встречаешься с какой-то непонятной женщиной, я взбесился, ну ты понимаешь. Человек, которого я так безумно хотел, был прямо передо мной, а я не мог дотронуться до него по многим причинам. И я не мог помешать ему спать с кем-то еще. Пока я смотрел, как ты уезжаешь, я впадал в депрессию. Я думал, что нужно было изнасиловать тебя ранее или еще что-то в этом роде. Я не хотел так думать, но не мог перестать.

– Так вы устроили мне засаду? Что за… – когда юноша увидел, как дрогнул уголок рта Сасагавы. Он решил не договаривать. Он знал, что мужчина как обычно напустит на себя самонадеянность.

– Разве ты не рад, что я это сделал? Потому что даже несмотря на секс с этой дамочкой, ты прекрасно кончил, так ведь? – усмехнулся Сасагава.

– Я не пойду к вам, – на лице Сиины было написано унижение.

– Я заставлю тебя.

Сиина ненавидел Сасагаву за его уверенный ответ. Глаза явно выражали омерзение.

– Нет пойду.

– Я сказал, что пойдешь!

Почему Сасагава вел себя так деспотично. Его голос заглушал Сиину. Юноша прекратил бесполезный спор и просто замолк.

– Эй. – Он услышал Сасагаву, но проигнорировал его, кусая губы. Голос Сасагавы приобрел зловещее звучание. – Продолжишь пререкаться, я сшибу тебя с ног, выволоку на улицу и там же раздену.

Значит, он был готов применить насилие, как и в туалете на станции. Сиина, даже не смотря, знал, каково выражение лица Сасагавы при этих словах.

– Делайте, что хотите, – пренебрежительно сказал он и оттолкнул его руку.

В этот же миг Сасагава поднялся на ноги. Он обошел свой стул и шагнул вперед. В комнате раздалось громкое эхо. Все в ресторане смотрели на них. Люди смотрели на левую щеку Сиины, по которой Сасагава нанес пощечину.

Кожа Сиины пульсировала и горела. Он перевел взгляд на Сасагаву, глаза которого горели злобой. Юноша не помнил, чтобы делал что-то не верно. Порицания заслужил только математик. Спутанные волосы упали на щеки, он застыл в изумлении. Официант, стоящий у передней стойки, подался вперед с пораженным видом.

– С-сэр!

– Извините, мы уходим, – отозвался Сасагава, но и внимания не обратил на официанта, буравя взглядом Сиину.

 

Белый фургон Сасагавы был припаркован в самой середине стоянки. Он выглядел большим и мощным, совсем как хозяин. Первый и третий ряд сидений были нетронуты, но второй опущен. В этом пространстве слышалось тяжелое, влажное дыхание. Возможно, из-за грубости Сасагавы волосы Сиины разметались в разные стороны. Он не мог поправить очки, спустившиеся на самый кончик носа. Даже жакет и футболка свидетельствовали о насилии оторванными пуговицами. Грудь Сиины была обнажена, обе руки крепко связаны над головой галстуком от униформы. Сопротивление. Отказ. Борьба. Он изо всех сил испробовал все эти варианты и ничего не сработало. Беспомощный он не мог сопротивляться ласкам Сасагавы и подготовился утонуть в них. Сиина повернул голову и тихо выдохнул. Он видел Сасагаву, опустившегося перед ним на колени и зарывшегося лицом между его ног. Руки мужчины ухватились под обнаженными коленями Сиины. Он взял у Сиины в рот и медленно ласкал. Противостоять удовольствию было невозможно, ноги Сиины дрожали. Если бы он даже немного двинулся, связывающий руки галстук больно врезался бы в запястья. На лице было написано отвращение и все же в голосе проскакивали удовлетворенные стоны.

Он закрыл веки и мотал головой. Если бы он так не делал, боялся, что Сасагава заметит влажные от страсти глаза. Он уже чувствовал, как по всему телу расползается жар. Он знал, что внутри есть место, которое доставляет удовольствие. Он бы не посмеет сказать об этом вслух, но про себя молил, чтобы Сасагава не вынимал просунутый глубоко палец. Его внутренности сокращались и сжимались от этих движений. Математик поощрял это и все глубже толкал палец в юношу. По лицу Сиины текли слабые слезы, он уткнулся лицом в руку. Ноги юноши, лишенные одежды, кроме носков, ползали по сиденью. Так он бы кончил раньше, чем понял, чего хочет.
– Нет… нет… стой… подожди.
Он пока не хотел кончать. Его мокрые от слез глаза посмотрели на единственного человека, который мог освободить его. Сасагава остановился, оторвал губы и вынул палец. Он поднялся с сиденья и вышел из-за ног Сиины.
– Хочешь домой?
– Что? – из-под растрепанных волос смотрели широко раскрытые глаза Сиины.
– Машина слишком неудобна для меня, чтобы насиловать тебя. Давай сделаем это в постели, – жестко сказал Сасагава. Он открыл дверь и перешел на водительское место.
Сиина начал понимать: математик собирался оставить его так. Несмотря на жар в теле, голова на удивление была холодна. Длинный палец учителя больше не был в нем и губы мужчины не отсасывали ему. Он был связан, так что подрочить себе тоже не мог. Квартира Сасагавы находилась в каких-то десяти минутах от ресторана, но для связанного на заднем сиденье фургона Сиины это время показалось чертовки длинным.
Магазины в это время открыты не были, так что и народу вокруг было мало. Сиина очень нервничал каждый раз, когда мимо проезжал высокий грузовик или автобус. Хоть он и знал, что никто ничего не увидит через затемненные окна, все же его вид связанного и с вытянутыми ногами нормальным назвать было трудно. Кроме того, он был мокрым от задницы до бедер. Устойчивость фургона не позволила Сиине почувствовать все неровности дороги, но он все равно мучился. Юноша думал, что закричит: "Прошу, сделай с этим что-нибудь!", но с губ не сорвалось ни слова. Он опустил голову и уткнулся лицом в руку. Щеки горели, и он ненавидел свое тело за палящее желание, впустить в себя Сасагаву. В итоге он посмотрел горящими страстью глазами в зеркало заднего обзора. Учитель спокойно курил сигарету, выдыхая так, чтобы дым не добрался до Сиины. Окно было немного спущено, салон фургона освежал холодный воздух. Если он был таким внимательным, отчего не гасил жар внутри Сиины? Он перехватил взгляд математика в зеркале.
– Мало осталось, держись, – сказал Сасагава насмешливо.
Сиина почувствовал растущую злобу, но отрицать и некоторое успокоение тоже не мог. Через несколько минут фургон въехал к группе домов. Сиина отрешенно наблюдал за картиной. Сасагава припарковался там, где наверняка была стоянка, однако юноша не чувствовал, что будет скоро отпущен. Мужчина вышел из машины, прошел к заднему сиденью. Резко включился свет, освещая мокрую нижнюю часть юноши. Сасагава посмотрел вниз и улыбнулся.
– Я представлял себе это раньше, но почему ты так взмок? Я не видел, чтобы даже женщина так промокала, – подразнился мужчина, беря с переднего сиденья коробку с салфетками.
– Отстань от меня, – прошептал Сиина и отвернулся. Ощущение вытирающего между ног Сасагавы вновь стимулировало его. Он обмяк за время поездки, но чувствовал, что вновь твердеет. Сиина почувствовал еще больший стыд. Где-то глубоко внутри он начал пульсировать. Сасагава протер головку, и вытекло еще больше влаги.
– Ммм…
На звук вздоха Сасагава поднял голову. Сиина отбросил самозащиту, и учитель увидел удовлетворенное выражение на его лице. Он не мог выдержать взгляд Сасагавы и отчаянно кусал губы.

– Если не можешь выдержать, пока доберемся до комнаты, могу и тут это сделать, – сказал Сасагва, смотря с иронией.

Сиина хранил молчание. Он отвернулся от взгляда математика. Сасагава развязал его руки и собрал белье и брюки. Тело юноши затекло от постоянного нахождения в одном положении. Сиина всунул твердый член в трусы и натянул брюки. Руки нащупали застежку, и он даже застегнул ремень. Сиина самостоятельно встал и вышел из машины. Он выдохнул и закрыл глаза. Стоять на ногах сил не было, ему пришлось опереться на автомобиль.

– Идти можешь? – уточнил Сасагава.

Сиина скрестил руки на груди и мотнул головой влево и вправо. Он знал, что может переждать, чтобы жар тела отошел сам или позволить остудить себя этому необъяснимому мужчине. Выбирать не хотелось, так что он просто застыл.

– Ладно, тогда идем. – Сасагава взял его под руку и помог идти.

– Нет… оставь меня в покое! – Сиина упирался пятками, но ему было не справиться с сильным Сасагавой.

Сасагава поднял его в квартиру на втором этаже здания, примыкающего к стоянке. В непроглядной тьме Сиина не знал куда идти. Наконец-то, попав в спальню, он увидел немного стороннего света. Он не смог даже отдышаться, потому что Сасагава тут же грубо повалил его на двуспальную кровать. Обе его руки подняли над кроватью, математик навис над ним. Сасагава снял с Сиины очки, быстро избавился от пиджака и бросил на пол. Он стянул футболку, обнажая хорошо натренированное тело, которое Сиина и предположить не мог под грязным халатом. Дело было не только в накачанных груди и прессе учителя, было заметно, что он занимается регулярно. Он посещал спортзал и наверняка пил протеиновые коктейли.

С таким лицом и таким телом женщины его съесть готовы были бы. Они решили бы, что это означает, что он хорош в постели, и раз переспав с ним, уже не забыли бы никогда. Такой аромат дикости исходил от Сасагавы.

– Сиина.

Услышав свое имя, глаза Сиины отвлеклись. Чем он отличался от этих женщин? Он жалостно прочистил горло и ждал мужчину перед собой. Он прекрасно понимал, что этот пылающий жар может быть остужен только Сасагавой. Но должно быть, так думали все, кто делил постель с этим мужчиной.

Даже будь он особенным, Сасагава, казалось, не разделял этого мнения. Хоть Сасагава и говорил, что любит Сиину и хочет помочь, это скорее всего были пустые слова. Если бы учитель захотел завести интрижку с учеником, так и говорил бы. Если бы Сиина позволил себе поверить сладким речам Сасагавы и был бы предан, у него бы совсем ничего не осталось. Он помнил холодные глаза своей семьи и тот мрак.

– Нет… нет… нет!

Его заполнила тревога, он попытался вырваться из сильных рук математика. Но как бы он ни боролся, Сасагава не отпускал. Юноша тщетно мотал головой, из глаз лились слезы. Сасагава сжал губы, схватил все еще красные от связывания запястья Сиины и прижал его к кровати. Подняв глаза, Сиина увидел на себе пронзительный взгляд Сасагавы.

– Не соскочи сейчас, – выдавил учитель, приближая к Сиине лицо. Его буравящий взгляд до чертиков напугал юношу. – Ты меня хочешь, разве нет? Не веди себя как жертва. – Он развел ноги Сиины своими и вынул рукой из джинсов доказательство своего желания. – Посмотри на это. Ты его хочешь. Поэтому плачешь, правда? – сказал он мягким, почти дразнящим тоном и удовлетворенно запыхтел.

Это еще немного усилило похоть в Сиине и одновременно родило отвращение к себе. Он покачал головой, отчаянно отрицая сказанное. Горячий член Сасагавы проник в Сиину, вызвав стон, объединяющий боль и удовольствие. Сиина выгнул спину и сжал руку учителя. После полного погружения мужчина выдохнул и легко рассмеялся. Сиина с сомнением разомкнул глаза и встретился с пылающим взглядом математика. Сасагава сомкнул их губы, поцелуй был грубым и страстным. Сиина стонал ртом полным языком учителя. Часто моргая, он вспомнил, что ресницы мокры из-за слез. Если бы он не позвонил Сасагаве узнать, где тот, сейчас рядом с этим мужчиной мог бы спать другой человек. Сасагава мог бы обнимать другого, стонать с другим, украсть чье-то сердце, а не его.

Не важно кто, все было бы также. Сасагава решил за него, следил за ним и не удивительно, что он оказался под его контролем, боясь именно этого. Кровать заскрипела, когда Сасагава сел и оторвал губы. Сиина посмотрел на него смущенно, но Сасагава отвечал добрым взглядом.

Казалось, сердце Сиины разбилось от растущей в груди боли. Он задержал дыхание и горько отвернулся. Если бы он не полагался на что-нибудь, никогда бы не был удовлетворен. Сасагава просто пробил себе дорогу в одинокое, пустое сердце Сиины. Он не особо сопротивлялся против этого, почему же отрицал? Если бы он вновь открылся, ему бы оставалось только подготовиться к новому падению.

– Ах… – Тело Сиины сильно задрожало под толчками мужчины. По лицу катились слезы и вовсе не от удовольствия.

– Не знаю больше никого, у кого могло бы быть такое эротичное лицо… – со смыслом сказал Сасагава, поднял голову и немного улыбнулся.

Стараясь выдержать сильные и глубокие толчки мужчины, Сиина крепко сжал его руку. Он начал задыхаться и казалось, это вовсе не он издает все эти звуки. Словно сучка, получающая удовольствие от сношения с кобелем. Он был почти что животным.

– Сенсей… сенсей – выговорил он, подняв подбородок.

Он весь задрожал, что вынудило Сасагаву вбиваться в него еще сильнее. Мужчина перенес вес на сжатую руку Сиины, которую вдавливал в кровать, и порой, когда он толкался внутрь и обратно, сквозь губы вырывались тихие стоны. Эти звуки приводили юношу в такое возбуждение, что он не мог сдержаться. Они оба так грязно вели себя, что его удовольствие переросло в нечто осязаемое. Их движения были животными, хлюпающие звуки смешались со стонами Сиины, воздух в комнате накалился.

– Ах! – юноша, не стесняясь, застонал в голос и выгнул тело. Мягкие пепельно-каштановые волосы были растрепаны и свисали к потным щекам. Сасагава сел ровнее, чтобы погрузиться еще глубже. Сделав это, он выпустил руку Сиины, но юноша сквозь слезы молил не отпускать его. Пальцы мужчины вновь переплелись с его и сжали руку.

– Что бы ни случилось, я никогда не брошу тебя. Я хочу каждую клеточку тебя, какой бы грязной или слабой она ни была. Потому что я люблю каждую клеточку тебя, – говорил Сасагава между толчками, и слова звучали серьезно и искренне.

Сиины открыл глаза. Перед ними стоял избавитель, который спасал его от одинокого мрака в душе. Грудь Сасагавы была покрыта потом, а черные волосы налипли на лоб. Все в нем поражало Сиину и если добавить еще чуточку опасности, казалось, Сасагава мог вывести его на свет. Был ли это выход из мрака или новый мир надежды? Если все это было правдой, он мечтал, чтобы Сасагава никогда не отпускал его рук. Толчки мужчины стали короче и вели Сиину к кульминации.

– Сен... сей! – не сдержал Сиина очередного животного рыка.

Его внутренности ждали этой минуты. Между дрожащих ног выстрелила жидкость, на живот обильно брызнула сперма. Секундой позже Сасагава глубже вбился в тесноту Сиины и заполнил его жидкостью – доказательством своего оргазма. Сиина тяжело задышал из-за слизкого ощущения внутри себя.

– Сиина.

Их взгляды встретились. Чувство сногсшибательного удовольствия после оргазма, чувство удовлетворения… Ничего подобного ранее Сиина не испытывал. Веки тяжело опускались, он не смог долго смотреть на Сасагаву. Вздохнув, он опустил глаза. Волосы были мокрыми от пота, Сасагава нежно отбросил их с глаз за него.

– Не забывай. Я единственный, кто тебя понимает. – В прошептавшем эти слова голосе не осталось и следа агрессии.

Омытый удовольствием от секса Сиина потерялся в желании Сасагавы. Он хотел думать плохо об этом, но ни к чему хорошему это не привело бы. Голова Сиины лежала рядом с локтем мужчины. Губы покрывали нежные поцелуи. Когда они стали сильнее, Сиина почувствовал, как все еще находящийся в нем член Сасагавы задрожал. Сиина схватился за шею мужчины. Они во второй раз занялись сексом, и к моменту, когда тела молили о третьем разе, Сиина выдохся. Они занимались любовью часами. Его тело стало перешло во владение Сасагавы. Юноше казалось, что сердце свое он также может отдать мужчине. В нем рос соблазн, и он не мог избавиться от него.

Сиина быстро впал сон, а когда проснулся, огляделся вокруг. Сквозь занавески слабо пробивался солнечный свет. Должно быть, было ранее утро, так как комната все еще оставалась тусклой. Он поднял голову, и обнимающая его рука Сасагавы вяло упала на кровать. Юноша понял, что так они и уснули. Оба были полностью обнажены, но он не мог сказать точно уснул или вырубился. Все же было ясно, что в какой-то момент мужчина вычистил его. Никаких напоминаний о липкости не осталось. Облокотившись, он погладил мужчину по плечу и пристально разглядывал.

Во время секса Сасагава был грубым и диким, но спящее лицо казалось детским. Сиина попытался встать, но полусонный Сасагава ухватился за его руку и замычал. Неосознанное бормотание мужчины, будто просило его не уходить. Он прижался к теплой коже учителя.