Название: Аморальная тьма
Название оригинала: Immoral Darkness/Fudoutokuna Yami
Автор: Мию Матсуда (Miyu Matsuda)
Иллюстратор: Yukariko Jissohji
Дата выпуска: 2006
Переводчик: я
Статус: в процессе
Жанр: яой
Рейтинг: NC-17
Саммари: история запретной любви между учителем и учеником
Дисклеймер: все герои и произведение принадлежат их авторам и правообладателям. Моих прав на них не было, нет и не будет.
Данный перевод не преследует целью получение материальной выгоды.
Главы 1-5Главы 1-2 - http://www.diary.ru/~springbud/p168408677.htm?oam#more1
Главы 3-4 - www.diary.ru/~springbud/p169027304.htm?oam#more...
Глава 5 - www.diary.ru/~springbud/p170946807.htm?oam#more...
Глава 6
Аморальная тьма 6
– …Таково решение этой задачи.
В этот вечер после работы он пошел прямо к Сасагаве. Юноша шел по вечернему городу, освещенному уличными фонарями и светом из домов вдоль дороги. Он слышал во дворах лай собак. Раньше, идя домой так, он всегда был в наушниках. Отчасти потому, что любил музыку, но больше потому, что нуждался в чьем-то голосе, чтобы украсить свое одиночество. Но теперь все было иначе. В отличие от того, что он мог купить за деньги, ощущение от кого-то, реально держащего его за руки, было много ценнее. Ему больше не нужно было укрывать свое сердце. Был некто, кто держал его в своих объятиях, и этот факт делал его очень счастливым.
По дороге на работу, он получил звонок от Сасагавы, интересующегося, когда он доберется до дома. Возможно, он звонил пока Сиина работал. Преисполненный надеждой юноша достал мобильный телефон. На дисплее отобразились два пропущенных звонка. Улыбаясь, он проверил журнал звонков, и в груди начало подниматься разочарование.
Один номер он не вспомнил, второй принадлежал Канако, которая была недоступна несколько дней назад. У него было два голосовых сообщения, которые он прослушал с кислым выражением лица. Первое было от матери, которая сообщала, что они вернулись, и завтра его пустят домой. Вероятно, была причина, по которой он не мог вернуться сегодня же. Он прослушал сообщение от Канако.
– "Привет, это я. Извини, что не ответила тебе в тот день. Сейчас я одна в отеле, куда мы всегда едем… "Приозерный отель". Я хочу поговорить с тобой кое о чем, так что, пожалуйста, свяжись со мной сегодня. Можешь позвонить на мобильный или к портье".
Сиина захлопнул телефон и погрузился в себя. Голос Канако был неожиданно мягким, но в нем чувствовалась какая-то нетерпеливость. До сих пор именно он звонил ей, и если она не отвечала, перезванивал на следующий
день. Было странно, что в обычный день, у нее появилось свободное время. Она была не из тех женщин, у которых имелось время на беспричинные поездки в отели.
Он вошел в узкую аллею. Телефонный транзистор перед ним был увит высохшими виноградными лозами. Так же высохла его страсть к Канако. Сиина посмотрел на неприятного вида лозы и вновь открыл телефон. Сасагава ответил на третий раз.
– Привет, это я. Кое-что случилось, и я опоздаю. Но завтра я возвращаюсь домой, так что это наша последняя ночь вместе. Я обещаю, что обязательно приду к тебе домой сегодня, – сдержанно сказал Сиина.
Раз уж он так далеко пришел, следовало идти прямо к учителю домой. Но он хотел прояснить все с Канако или это не отпустило бы его. Он использовал Канако для секса. Звучит грубо, но большего она ему предложить не могла. Он не мог быть ей просто другом, а его тяга к ней абсолютно испарилась. Значит, следовало раз и навсегда внести ясность. Так было правильно, и Канако заслужила этого. После получения разрешения учителя Сиина связался с Канако. Он почувствовал, как ее радостный голос выводит его из себя и направился прямиком в отель.
Он вышел из такси, которое заказала для него Канако и прошел к элегантному входу отеля. Когда он был одет в обычную одежду, у стойки его обычно игнорировали. Но этим вечером взгляд человека у стойки почти что причинил боль. Сиина примерил обычное безразличное выражение лица и двинулся к лифту. Дверь разъехалась, и перед глазами предстал багровый ковер. Как часто он видел эту сцену с Канако?
Юноша прошел мимо деревянных дверей с золотыми выгрированными номерами. Наконец он остановился перед одной из них. Это был номер 1305. Комната, где его ждала Канако. Нажав на звонок, он услышал за дверью быстрые шаги. Ему не понравилось стоять одному прямо перед дверью, так что он отошел в сторону. Если бы кто-то посторонний увидел их с Канако, он сразу догадался бы об их отношениях. Потом он понял, что впал в депрессию.
– Джун-кун! – дверь перед ним открылась. У Канако было изумленное выражение лица при виде стоящего в коридоре Сиины. Он предполагал, что она может отреагировать так. Он ясно видел недовольное выражение на ее лице.
Он понимал, почему у Канако было такое лицо. Он все еще был одетив школьную форму. И это не просто означало, что он ученик старшей школы, спящий с женщиной постарше. А еще и то, что она мать двоих детей, которая завела интрижку с 17-летним юнцом. Обычно он всегда переодевался до встречи с ней. Про себя он не сомневался, что в этот момент она смотрела на него материнскими глазами. Хотя это могло еще больше разжечь ее желание, потому как она смотрела на него влажным, призывающим взглядом. Сиина одной рукой снял очки и взъерошил волосы. Канако казалась зачарованной его действиями. Он сжал ее узкое плечо и затолкнул внутрь.
– Канако-сан, мне с тобой тоже нужно поговорить, – он понял, что даже говорить с ней для него трудно. Казалось, она не заметила его холодности, отстраненного взгляда.
– О чем? – по-детски спросила она, подняв голову. Она ластилась к нему, но Сиине хотелось оттряхнуть ее. Он даже попытаться улыбнуться не хотел.
– Я тебе потом скажу, – быстро ответил он. – Сначала скажи мне, о чем ты говорила в сообщении.
Глаза Канако расширились, она нежно улыбнулась, красные губы сжались.
– Ах это, – произнесла она. – Это не так уж и важно, – она потянула к себе его руку, дразня его.
С этой позиции ему была видно ее макушка. Они всего лишь шагнули в комнату. Сиина моргнул.
– Канако-сан, я сегодня не могу, я не для этого пришел.
– Почему нет? И какая разница, зачем ты пришел. Ты злишься, что я не перезвонила в тот день? – она потянула руками ремень Сиины. Ногти были выкрашены в ярко красный цвет. Она определенно была настроена только на одно.
– Я не злюсь, но я не могу.
Канако совершенно не хотела этого слышать. Она отошла и взглянула на него глазами, спрашивающими: "Почему же?"
– Канако-сан, – резко сказал Сиина, опустив голову и полузакрыв глаза, – я занимался сексом всю ночь и этим утром тоже. У меня наверняка сейчас не встанет.
Канако удивленно смотрела на него, а потом дрожащие губы вытянулись в улыбку.
– Джун-кун, кто она? Из твоей школы? Или она…? – женщина пыталась вести себя как взрослая, но Сиина испытывал жалость к ней, видя подрагивание губ.
– Как бы там ни было, – мягко прервал ее Сиина, – думаю. Я влюблен, так что не могу…
– Нет! – тихим голосом отрезала она. Ее властная натура показала себя в полной мере. Не такое лицо привык видеть Сиина, он почти завидовал, что Канако может так задвинуть самоуважение и быть настолько настойчивой.
– Даже если ты говоришь "нет", это не изменит моего мнения, – прямо заявил он, но Канако все еще не смирилась.
– Я сказала – нет! Я так много о тебе заботилась! Как ты можешь повернуться ко мне спиной и быть так холоден? Ты что, ради денег это делал?
– Мне очень жаль, – ответил Сиина и решил оставить ее при этом убеждении, чтобы она быстрее успокоилась.
Ее черные тапочки мяли ковер ванильного цвета. Она была одета в длинный до колен шифоновый пеньюар, который обнажал ее длинные, стройные ноги. Она всегда надевала белое или черное неглиже с большим количеством шнуров. Как часто она протягивала руки и успокаивала его?
– Извини, Канако-сан.
Ее стройное тело напоминало ему о матери. Он никогда не вернется к ней. Сиина прямо смотрел на нее. Его губы жестоко задвигались и произнесли:
– Прощай.
На лице Канако отразилась боль. Она напрягла мышцы, вероятно, чтобы сдержать слезы. Ему казалось странным, что он так апатично воспринимает все. Этот человек не был допущен в его сердце, поэтому что бы она ни говорила, его проблемой это не было. Думая об этом, он вдруг кое-что понял. Так было и с его матерью. Она оттолкнула Сиину и не впустила его обратно. Она оставила его вне сердца. Он повернулся к двери, позволив рюкзаку мотаться из стороны в сторону. У дверной ручки он поколебался. Канако пошла за ним.
– Подожди! Я, возможно, разведусь!
– И причем тут я? – спросил он, не оборачиваясь.
Канако не отреагировала на презрение в его голосе.
– Мой муж говорил мне, что работает внеурочно, но на самом деле у него была интрижка. Конечно, мы оба так делали, но теперь нет необходимости налаживать отношения.
– Не говори, что хочешь впустить меня в свой дом, – фыркнул Сиина. – Ты ведь шутишь, правда? – попытался дистанцироваться юноша.
– Я не об этом говорю! – в бешенстве повысила тон Канако.
– Тогда о чем? – раздраженно уточнил он и повернулся лицом.
Канако какое-то время хранила молчание, потом начала говорить.
– Мне просто немного одиноко. Когда я с тобой, то забываю обо всех плохих вещах. Из-за того, что у меня тоже был роман, я думала, что смогу простить мужа. – Сиина молчал. – Извини меня за эгоизм. Если хочешь порвать, мы порвем. Но взамен, я хочу, чтобы ты остался со мной на эту ночь, – с серьезным лицом сказала Канако.
Ее бросил муж, и любовник собирался сделать то же самое. Сиина почувствовал сочувствие.
– Но сегодня я не могу, – произнес он, встречая ее взгляд. Он не мог выдержать зрелища ее жалобного лица.
– Ты был со мной, потому что тебе тоже было одиноко. Если ты все так закончишь, мы останемся каждый в своем углу одни, зализывая раны. Я так больше не могу! – сказала она полным слез голосом.
Он посмотрел на потолок, вздохнул и потом обнял ее тонкое тело.
– Ты права. Я всегда один и всегда был очень одинок. Когда я хотел эмоций, я звонил тебе. Я также звонил, когда все было плохо. Ты была единственной, кто мог удовлетворить меня, и я полагался на секс с тобой.
Канако всхлипнула и молча опустила голову.
Она может быть моей последней женщиной, подумал он, прижимая ее к себе и обещая больше никогда к ней не прикасаться. Он не испытывал сожаления, отпуская ее. Он нежно погладил ее по голове, она потерлась об него щекой.
Он использовал ее как замену матери. Она использовала его, чтобы сбежать от обязательств перед мужем. Они оба были одиноки и не были удовлетворены вот и использовали друг друга. Они нуждались друг в друге. После того как Канако заплакала и осела в его руках, Сиина произнес:
– Я не жалею о времени проведенном с тобой, но ты не та, кого я хочу. Я сплю только с одним человеком, – поклялся он себе и Канако.
– Ты… так сильно… любишь этого человека? – спросила она тихо. Ему было жаль ее, из-за этого вопроса.
– У меня пока нет смелости признаться в этом, но однажды я сделаю это, – прямо ответил он. Казалось, Канако наконец-то убеждена. Она одарила его улыбкой, которая сказала, что она сдалась.
– Сиина, – позвал Сасагава с двуспальной кровати. Сиина прилет рядом с ним, кровать крякнула под тяжестью двух мужчин. Юноша осмотрел комнату Сасагавы. На полу ничего не было. Белые отштукатуренные стены, черные рамы окон, шкаф и ряд полок создавали ощущение простоты. Она была просто очень большой для одного человека. На полочке у кровати стояли фотографии незнакомых Сиине людей. Два парня на фотографии, вероятно люди из преступного прошлого Сасагавы, смотрелись жутко. Там были фотографии милых девушек и даже пары красивых, холодно смотрящих в объектив. На некоторых были надписи. На одной
женским почерком было выведено: "Подружка Тетцу-куна". Одна вопрошала: "Выйдешь за меня?". Этим утром он смотрел на них перед уходом в школу и понял, что звали Сасагаву Тетцуя. Это подтверждало его догадки. К тому же он увидел, что у Сасагавы было много друзей. И хотя он говорил, что не любит группы. Фотографии доказывали, как многих привлекала его личность.
– Ты выглядишь усталым, так что я дам тебе сегодня передышку, – обнявшая Сиину сильная рука пахла тем же мылом, что использовал он сам. Юноша закрыл глаза и ощутил, как окружен неведомым ранее ощущением комфорта.
Сасагава сказал, что единственным способом положить конец одиночеству будет заполнить его тем, что ищешь. Сиина подумал, что искал он любви матери и семьи. Он не думал, что добьется этого, но и знакомого черного одиночества сейчас не испытывал. Сасагава крепко сжимал его руку. В него стоило верить.
– Сенсей.
Было чуть позже, чем он надеялся, но он мог проспать рядом с Сасагавой до утра. Сиина отчаянно боролся со сном, желая остаться в удобной атмосфере.
– Хм? – голос над ним звучал счастливо, и это заставило юношу почувствовать, что он не одинок. Он зарылся лицом в теплую грудь Сасагавы, как ребенок.
– Хорошо так.
– Повтори это, когда мы будем в процессе, – шутливо пожаловался мужчина, а Сиина улыбнулся.
Сасагва поднял руку и поиграл пальцами с волосами юноши. Хоть они и не были раздеты, Сиина чувствовал теплоту Сасагавы рядом с собой. Раньше он никогда не влюблялся и не знал будет ли нормально сказать об этом сейчас учителю. Но точно он знал то, что Сасагава являлся самым важным человеком в его жизни. Для него это был огромный шаг. Сасагава и не знал, через какое отрицание и борьбу пришлось пройти Сиине, прежде чем он завоевал его сердце.
Сейчас он позволил себе потонуть в чувстве комфорта вместо секса. Сиина уснул счастливым.
Сасагава сказал, что он может оставаться сколько захочет, Сиина поблагодарил его, но отклонил предложение, покидая квартиру. Конечно, он хотел остаться, но чувствовал, что если не пойдет домой сегодня, то уже туда не вернется. Все выстиранные для него Мами рубашки были грязны, а одолженная у Накахары отправлена в химчистку. Ему нужно было еще забрать немного денег из банка. Эти думы совершенно подавили его к моменту, когда он добрался до входной двери. Он открыл ее, не говоря ни словам.
Он понял, что в доме кто-то был и успокоился. Юноша снял обувь и вошел внутрь, мать появилась из гостиной на звук двери. Обычно, когда их взгляды встречались, Сиина первым отводил глаза. Иногда он взирал на нее с презреньем. Порой он задыхался от желающих вырваться слов и сбегал. Возможно, он боялся того, что она могла сказать. Но только сегодня…
– Добро пожаловать домой, – произнес он, и слова естественно прозвучали из его губ.
Мать удивленно смотрела на него. Возможно, он сумел так повести себя, потому что до сих пор чувствовал присутствие Сасагавы. Даже если он не видел его и не мог прикоснуться, их сердца были соединены. В этом Сиина был уверен.
Мать избегала взгляда и вернулась в гостиную, но по глазам ее он видел смущение. Сиина стоял один у входа. Он откинул голову и улыбнулся на реакцию матери, потом поднялся к себе. Он был так высокомерен до этих пор. Не важно, как они относились к нему, все же они были его семьей, а не чужаками. Сиина вдруг понял, что ему не нужно нервничать, разговаривая с ними. Это же он мог сказать о родителях и Хаято. Они были семьей, и не стоило так обращаться с ним. У них была одна кровь, разве это не значило, что они должны были любить его, несмотря ни на что? Может, у них не было намерений идти на компромиссы? Если так, что делать?
Ответ был прост. Он постарается быть гибким и не реагировать на все так серьезно. Иными словами, не нужно так стараться придумать, как все решить. Пока он не был готов вести себя так. Он боялся навсегда потерять семью, но теперь все будет хорошо. У него есть кто-то, кто принял его. Уж в этом он не сомневался. Сиина сменил рубашку и собрался в школу. Немного помучившись, он снял очки, которые надевал, чтобы сбежать от реальности. Он закрыл дверь своей комнаты и спустился вниз по лестнице. Его лицо было светлым, словно только что его тело покинул демон.
Как только начался ланч, Аи позвала его с соседнего места.
– Сиина-кун ты замечательно смотришься в очках, но без них ты даже лучше. Ты так классно выглядишь!
Сиина чувствовал ее взгляд через весь класс, так что понял, что она собирается заговорить с ним. Он сел и посмотрел на Аи. Естественная улыбка расцвела на его лице, и, казалось, Аи была сшиблена с ног собственными эмоциями. Раньше, когда кто-то заговаривал с ним, он старался ретироваться, отделавшись короткими ответами. Но Аи всегда была добродушна с ним. Сиина выгородил баррикаду, чтобы предупредить возможность общения с ним ее и всего класса. Но Аи всегда говорила с ним, преодолевая баррикаду. Стараясь быть невидимкой, он никогда не познавал тепло и доброту других людей. Поняв это однажды, он осознал, каким заносчивым был.
– Сегодня утром я нечаянно наступил на них. Но у меня не такое плохое зрение, чтобы надевать линзы, так что мне и без них нормально. Я, наверно, странно без них смотрюсь, а? – говоря, он смотрел ей прямо в глаза.
Аи нервно потрясла головой, разбрасывая по сторонам длинные прямые волосы. Ее действия были так отчаянно милы, что он улыбнулся, сузив глаза. Будь у него побольше времени, он бы пообщался с ней дольше, но сперва ему хотелось удовлетворить свои желания. Сиина встал и, извинившись, покинул класс. Он направился в северную часть школы. Поднявшись на третий этаж, он увидел дверь кладовой. Рядом была математическая. Сиина медленно пошел к ней. Если бы Сасагавы там не оказалось, он бы просто поел на крыше.
Он осторожно открыл дверь и увидел математика в своем обычном белом халате. Сасагава сидел за столом с вытянутыми перед собой руками и разбирал бумаги. Он опустил красную ручку на стол и повернулся лицом к юноше.
– Где твои очки?
– Сломались, – просто ответил Сиина, солгав так же, как Аи.
–Ты сломал их? – Сасагава откинулся на стуле и поднялся.
Его шаги по полу отзывались все ближе от Сиины. Их взгляды встретились, и Сасагава притянул его ближе. Все в Сасагаве было так мужественно, что сердце юноши сильно билось. Поэтому он не остановил руки, тянущиеся к нему. Мужчина прижал его к груди, даря покой. Сиина глубоко вздохнул, наконец высвобождая нежность в своей душе. Веки налились тяжестью, словно его одолела дремота. Они были вместе вплоть до утра, но пара часов порознь дарила странное ощущение. Простых объятий было мало, он хотел прижаться еще сильнее. Сиина зафыркал, и мужчина расслабил обнимающие его руки.
– Чему ты смеешься? – мягко спросил Сасагава, тянясь к Сиине.
– Пустяки, – ответил Сиина.
Хоть Сасагава умел быть жестоким, он был странно добрым. Физически он был взрослым человеком, но все же что-то ребяческое крылось в нем. Сиина обожал этот необъяснимый, невероятный дисбаланс.
– Я больше не буду обнимать тебя! – шутливо пригрозил Сасагава.
Сиина оторвал лицо от груди мужчины. Ему нравилось так дурачиться.
– Только не это! – трагически произнес он.
Взгляды пересеклись. Его голову, лоб, веки и наконец щеки осыпали легкие поцелуи. Губы Сасагавы были теплыми и влажными. Сиина неожиданно посмотрел по сторонам. В таких ситуациях он плохо ориентировался. Сасагава игнорировал то, что является учителем и беспечно целовал его на территории школы. Юноша почувствовал себя виноватым, что как ученик позволил Сасагаве зайти так далеко. Эта мысль мучила. Сиина убрал подбородок, но губы Сасагавы не отпустили и продолжали прижиматься к нему.
Поцелуи Сасагавы покрывали его тело, расслабленное, хоть владелец его и чувствовал себя неспокойно. Бумажный пакет с ланчем выпал из рук юноши. Они оба пришли сюда, потому что хотели побыть вместе вдалеке от других. Губы поглощали друг друга, утоляя страсть. Сиина возбуждался от звуков тяжелого дыхания. Он охватил спину Сасагавы руками, и в ответ объятие мужчины стало еще теснее.
Этого ему хватило бы до следующей ночи. Была суббота и сразу после работы Сиина заторопился в ближайший круглосуточный магазин. Яркий свет вывески магазина освещал стоянку машин. Проходя мимо магазина, Сиина заметил припаркованный в дальнем углу стоянки рядом с сигаретным аппаратом белый "Ниссан" Сасагавы.
Математику пришлось пойти в школу днем для проведения дополнительных занятий, Сиина вечером работал. Сасагава приехал забрать Сиину с работы, чтобы они могли как можно больше времени провести вместе. Затаив дыхание, Сиина толкнул тяжелую стеклянную дверь.
– Добро пожалось, – без эмоций донеслось с углового прилавка.
Сиина осмотрел магазин. Он увидел юную девушку и высокого мужчину, оживленно беседующих и попивающих напитки. Каштановые волосы девушки были собраны в тугой хвост у одного уха. Она была в форме, но не казалась ученицей старшей школы. Ее юбка была короткой и до колен тянулись черные гетры, совсем как у учениц старшей школы, но выглядела девушка слишком хрупко для представительниц того возраста. Но стоящий рядом с незнакомой девушкой мужчина более чем вероятно был Сасагавой. Юноша гадал, знакомы ли эти двое со школы. Сиина подозрительно на них глядел, шагая ближе.
– Ты испачкал мне юбку в тот день! – жаловалась девушка. – Я пыталась оттряхнуть ее, но ничего не вышло, и маме пришлось ее в химчистку сдать! Мне была так стыдно. Она поняла!
Сасагава устроил руку на боку, слушая жалобы девушки. Сегодня на нем была серая футболка под красной фланелевой рубашкой и потертые джинсы. Только кто-то с такой отменной внешностью мог позволить себе одеться подобным образом. Сиина немного завидовал.
– Эй, это был не я, а ты, – сказал Сасагава. – По-любому я был в…
– Нет, это был ты! – прервала девушка.
Выглядели они как спорящая пара. Внутри Сиины спиралью скручивалось дотоле неведомое беспокойство. Он подошел и встал рядом с ними. Почувствовав чье-то присутствие, Сасагава обернулся и посмотрел поверх плеча девушки. Она тоже повернулась, проследив за его взглядом. Сасагава оставил разговор на середине, чтобы подойти к Сиине.
– Извини, увидимся позже, – бросил он девушке.
– Что? Уже уходишь? – с разочарованным видом спросила она. Вблизи она смотрелась еще моложе. Наверняка была в старших классах младшей школы. В темных черных глазах горели бесовские огоньки.
– Маленьким детям пора домой, – повысил голос Сасагава, поворачиваясь и кладя руку на плечо Сиине.
– Я не хочу. Все равно там никого нет! – резко ответила она, прежде чем отвернуться и запыхтеть.
Сасагава пошел купить сигарет, и юноша сопроводил его к кассе. Перед ними стоял мужчина в костюме, который казалось, скупил весь магазин. Кассир с раздражением сканировал коды.
Мрачное чувство внутри Сиины росло и росло, пока они стояли в очереди.
– Кто это был? – спросил он у стоящего рядом Сасагавы. Ему так сильно хотелось знать ответ, что он вытерпеть не мог, но изо всех сил притворялся незаинтересованным.
Кажется, Сасагава не заметил его состояния. Он достал бумажник из кармана джинсов, проверил внутренность портмоне и просто поинтересовался:
– Этот ребенок? Ее зовут Мизухо. Родители в разводе, и ее мама живет по соседству. Она действительно скучает по отцу и другим детям семьи, так что порой заходит ко мне.
– Хм… А сколько ей? – невинно уточнил Сиина.
– Четырнадцать, кажется? По-моему она сказала, что учится во втором классе младшей школы. – Мужчина перед ними собрал все свои пакеты и покинул магазин. – Пачку "Майлд севен", пожалуйста, – попросил он у кассира.
– Вы хотите одну пачку? – посмотрел на Сасагаву тинейджер у стойки.
– Да.
– Сейчас принесу и вернусь.
Они смотрели, как тинейджер уходит в подсобку. Говорившая с Сасагавой девушка вышла вперед, руки Сиины сами по себе напряглись. Мизухо слегка дотронулась до руки мужчины и, заметив взгляд Сиины, со значением улыбнулась и вышла из магазина.
Как только они добрались до квартиры, Сиина вновь ощутил сжигающий его огонь желания. Сасагава вошел первым и включил свет длинным пальцем. Ключи он бросил на стол. Сиина молча наблюдал за ним сзади.
– Что не так? – спросил Сасагава, оборачиваясь.
Смелости посмотреть ему в лицо у юноши не хватило. Кожа начала краснеть, тело подрагивало. Никогда с Канако он не испытывал такой похоти. Голова плыла от растущего жара. Наверно, он так сильно захотел Сасагаву, потому что увидел, как до него дотронулась та девочка. Было ощущение, словно что-то хочет у него из-под носа украсть то, чем он так дорожил. В любом случае давящее чувство в груди было угнетающим и невыносимым. Он не мог отрицать, что ее поведение заставило его ревновать. Но ведь даже Сасагава не стал бы связываться с ученицей второго класса младшей школы, верно? Но тогда в ресторане официантка и все женщины смотрели на Сасагаву так же, как и Мизухо. Сиина не мог выкинуть из головы воспоминание об ее приглашающем прикосновении.
– Могу я душ принять? – спросил Сиина, которому просто хотелось немного побыть одному. Звук охрипшего голоса юноши заставил растянувшегося на софе мужчины поднять на него глаза.
– Уже? – дразнящее поднялись уголки рта мужчины, доставшего из пачки сигарету.
– Дело не в этом, – покраснел юноша.
– Хм? – тихо произнес Сасагава, разжигая сигарету.
Казалось, Сиина не верно истолковал смысл его предыдущего вопроса. Вышел конфуз. Ему казалось, что лицо горит. Он решил, что Сасагава спрашивает: "Ты уже хочешь секса и поэтому просишься в душ?". Но очевидно смысл был иной.
– Сиина, – протянул большую руку Сасагава к юноше, но тот смотрел в сторону. Рука дотронулась до щеки, а затем схватилась за шею. Мужчина покрутил пальцами волосы Сиины и произнес в самое ухо: – Я люблю тебя вот таким, а не свежевымытым.
Все тело Сиины задрожало от сладко-горького голоса Сасагавы. Мужчина крепко обнял его и медленно поцеловал. Долгий поцелуй заставил Сиину потерять терпение и застонать, глаза Сасагавы сузились. Он схватил футболку юноши и потянул вверх. Сасагава сдавил показавшуюся выпуклость юноши. Когда мужчина так грубо прикасался к нему, Сиина не мог сдержаться. Он старался контролировать дрожь, которая шла глубоко из недр тела, но стонал, как женщина. Сасагава снял ремень на брюках юноши и просунул руку под белье. От этого действия джинсы Сиины упали к коленям. Сасагава подразнил эрекцию юноши кончиком горячего языка.
– Ух ты… Ты уже взмок между ног.
Сиина чувствовал, что взмок. Дыхание стало затрудненным. Он поднял подбородок и испустил удовлетворенный вздох, закрыв глаза. Сасагава увлажнил палец естественной смазкой Сиины и вставил туда, куда больше всего нравилось Сиине. Он отчаянно стонал. Палец Сасагавы входил и выходил из него. Левой рукой Сасагава погружал палец в Сиину, правой – вырисовывал круги вокруг сосков юноши. Сиина понял, что не выдерживает.
– Стой… – произнес он, прижимаясь лицом к груди мужчины. – Я кончаю.
Сиина отчаянно закричал, когда твердый член прижался к бедрам Сасагавы. В ожидании освобождения, он усилил хватку на плечах мужчины. Пальцы Сасагавы ни на секунду не останавливались, лаская и трогая Сиину. Юноша кончил, сперма стекла в джинсы. Он посмотрел на Сасагаву замутненным взглядом, потом жадно и страстно поцеловал его. Сасагава сел на пол и потянул Сиину, чтобы тот сел напротив. Он достал палец из Сиины и сменил его чем-то более весомым.
– Я люблю тебя, Сиина, – голос Сасагвы звучал одновременно сексуально и серьезно.
Наконец, Сасагава был в нем. Сиина испускал прерывистые стоны и пытался расслабить мышцы, чтобы глубже впустить Сасагаву. Юноша не мог скрыть выражения боли на лице. Он пустил голову на грудь с Сасагаве, из уголков глаз потекли струйки. Сасагава впервые позволил ему так себя оседлать. Мужчина вбивался до самого основания члена, однако удовольствие оказалось не таким болезненным, как предполагал Сиина. Сасагава был аккуратен с ним, как обычно.
– Сиина, – мужчина успокаивающе поцеловал Сиину, разбивая сковывающие его сердце кандалы.
Все еще будучи внутри юноши, Сасагава опустил руки под ягодицы Сиины. Он поддерживал Сиину на весу, пока тот откидывался назад и опирался руками в голени Сасагавы. Теплые руки Сасагавы двигали тело Сиины. Сначала он задрожал лишь слегка, но потом дрожь стала сильнее и сильнее.
– …Мм …сенсей, сенсей!
Сиина в экстазе закрыл глаза, задыхаясь от сильной вибрации. Оба тяжело дышали, изрядно шумя, пока мужчина совершал фрикции. Сиина толкался в четкой гармонии с Сасагавой.
– Потише… потише, Сиина, – отчаянно позвал Сасагава. Руками он схватился за заднюю часть футболки Сиины, пытаясь успокоить его дрожь.
Сиина уставился на партнера. Он хотел увеличить дрожь. Он хотел, чтобы Сасагава почувствовал, что находится глубоко в нем. Они оба были удивлены поведению и жадной похоти Сиины.